Перед нами обширная и глубоко обоснованная программа научной деятельности в России Юрия Николаевича, сформулированная самим Николаем Константиновичем Рерихом.
И при этом особенно мучительным и тягостным становилось ожидание приглашения из России, ответов на письма в различные инстанции: «Вообще, видимо, мы встретились с какою-то чудовищною неувязкою. Все началось с письма Гусева, по поручению Комитета Искусств. Тогда этот комитет обычно действовал через Амторг. Мой ответ был вполне доброжелателен, а потом и началась неразбериха. Трудно предположить, чтобы письма Гусева оставались без ответа – ведь между деловыми ведомствами так не бывает…. А время-то бежит! Точно для некоих людей время цены не имеет… Все ищешь хоть какую-то логику в происходящем. ВОКС теперь начал Вам писать, а на мое письмо председателю ответа не было; но мое письмо дошло – оно было с обратной распиской, и расписка вернулась. Ведь ведомства на письма отвечают… Итак Сысоев не ответил Вам на телеграмму с оплаченным ответом – очень странно! Не умерли ли?..» Но, конечно, Николай Константинович прекрасно понимал всю противоречивую действительность сталинского периода, в этом же письме есть строки об этом: «Если верить газетам, у них там опять суды да обсуждения да закрытия журналов…» «Нет ли чего от Бабенчикова, от Грабаря? Не знаешь, как он ответит – через вас или прямо сюда? Ну и ждется! Ведь если что затянется, то опять на год, до следующих холодов…» И действительно, все затягивалось, ответы не приходили, но надежда жила в сердце, стремившемся на Родину. Тем временем, в июле 1947 года у Николая Константиновича началась затяжная, тяжелая болезнь, от которой он так и не оправился до самой смерти. И тем значительнее и торжественней воспринимаются строки его напутствия ближайшим сотрудникам незадолго до ухода 17 ноября 1947 года: «До чего хочется скорей поправиться! Сколько впереди! Пусть и Вам светит будущее!»
«Пусть и Вам светит будущее»
После ухода Николая Константиновича выполнение задуманного взяли на себя Елена Ивановна и Юрий Николаевич. Начались месяцы и годы такого же томительного ожидания в сборах на Родину в готовности отплыть в любую минуту. В опубликованных дневниках Елены Ивановны много подробностей этого периода. Отметим главное – отношение к Родине, веру в ее великое будущее, во имя которого они и должны были все вместе потрудиться именно там, в России.
7 декабря 1954 года: «Судьба Запада решена, там нет будущего… но Восток возрождается. Невозможно продвигаться и строить путем старой захватнической политики. Страх перед Новым навеян недругами, боящимися расцвета нашей мощной страны, но ярая справится со всеми врагами, ибо стремится к общему благу. Ярые народы там растут в новом понимании и новых условиях, исправляют свои ошибки и строят Новую страну. Ярая страна является Братскою всем существам, стремящимся к новому строительству, и показала это на яром примере оказания помощи народам Востока… Ярый сдвиг сознания в массах произошел – и это основа Нового мира».
Не суждено было и Елене Ивановне дождаться «попутного ветра». И тем неотложнее стояла эта задача перед Юрием Николаевичем, которому удалось приехать на Родину добрым Вестником великой Индии, вестником Знамени Мира. Сила его устремления, как бы вобравшая в себя устремление отца и матери, помогли ему в этом. При подготовке к выставке, посвященной 90-летию со дня рождения Юрия Николаевича, в музей-усадьбу Н.К. Рериха были переданы копии документов из архива Института Востоковедения, раскрывающие некоторые подробности возвращения Ю.Н. Рериха.
Дополненные информацией из других источников, среди которых воспоминания знакомых и учеников Юрия Николаевича, журналы и газеты того времени, они свидетельствуют о том, что в контексте эволюционных изменений, происходивших в то время в мире: пробуждения народов Азии и долгожданного и естественного, особенно после обретения Индией независимости – сближения народов России и Индии в разнообразном сотрудничестве, оно стало закономерным явлением.
Обратимся к истории советско-индийских отношений этого периода.