Николай Константинович изредка посещал и известные в Петербурге «акварельные» вечера художницы Екатерины Сергеевны Зарудной-Кавос. Она жила на Кирочной улице, 18 (ныне улица Салтыкова-Щедрина, 18). Ее муж Евгений Цезаревич Кавос приходился двоюродным братом Александру Бенуа. Вечера проходили по четвергам в великолепной мастерской художницы, оформленной в стиле итальянского Возрождения. Рисовали обнаженную модель или портреты.
На «четвергах» у Зарудной-Кавос можно было видеть Репина, Куинджи, Чистякова, ученицей которого была хозяйка дома. Позировали не только профессиональные натурщики, но и знакомые. После окончания сеанса портретируемый мог выбрать себе на память любой понравившийся ему портрет.
Николай Константинович был частым посетителем Концертного зала Дворянского собрания. Он не мыслил себе жизни без музыкальных впечатлений. Художник глубоко чувствовал и любил музыку Мусоргского. С этим композитором познакомил его в свое время Стасов. Рерих часто слушал произведения Мусоргского и на «Беляевских вечерах», которые занимали видное место в музыкальной жизни Петербурга 1890-х годов.
Митрофан Петрович Беляев, инициатор и организатор этих вечеров, одаренный и своеобразный человек, в прошлом был лесопромышленником. Музыку он страстно любил с детских лет. Составив себе огромное состояние, Беляев окончательно поселился в Петербурге, ликвидировал свои дела по торговле лесом и всецело предался музыке. Он организовал небольшой ансамбль из музыкантов-любителей и устраивал концерты в своем доме. Сам Беляев участвовал в этом ансамбле в качестве альтиста. Исполняли музыку русских композиторов, а также Моцарта, Гайдна, Бетховена. Вся музыкальная общественность Петербурга посещала «Беляевские вечера». В 1890-х годах Митрофан Петрович жил на Николаевской улице, 50 (ныне улица Марата, 50). Концерты в его доме устраивались по пятницам. Нередко сюда приходили композиторы Н.А. Римский-Корсаков, А.К. Лядов, молодой А.К. Глазунов.
В перерывах между напряженной работой у мольберта и служебными делами Николай Константинович любил прогулки на Острова. Компанию ему чаще всего составляла семья скульптора Владимира Александровича Беклемишева.
Беклемишевы жили на 1-й линии, в доме № 32 (дом сохранился). Рериха любили в этой семье. Владимир Александрович в молодости прославился созданием скульптурной группы «Деревенская любовь» (находится в Третьяковской галерее). В дальнейшем он занимался преимущественно портретным творчеством и создал целую галерею портретов своих знаменитых современников-ученого П.П. Семенова-Тян-Шанского, виолончелиста Вержбиловича, архитектора Сюзора, художников Шишкина, Риццони. Фойе консерватории и поныне украшает мраморная статуя П.И. Чайковского работы Беклемишева; памятник С.П. Боткину перед зданием Военно-медицинской академии также выполнен Беклемишевым.
Ректор Художественного училища при Академии, выдающийся педагог, Владимир Александрович Беклемишев был человеком большой души, добрым и бескорыстным. Двери его дома были открыты для всех, кто нуждался во внимании и заботе. В его семье подолгу жили студенты Академии, которым приходилось испытывать житейские трудности. Он всем легко и радостно помогал. Беклемишев был близким другом Куинджи, с которым его роднило многое: и большой талант, и благородный характер. Жена Владимира Александровича Екатерина Ивановна тоже была скульптором. Она выставляла свои работы под псевдонимом «Мишева». Беклемишев и его жена принимали большое участие в Рерихе, интересовались его жизнью, его работой, восхищались его творчеством.
Весной 1899 года Николай Константинович приступил к новой картине – «Поход». Художник выразительно и правдиво передал душевное состояние людей, оторванных от своих близких, от своих привычных занятий и вынужденных отправиться в поход по приказу князя.
А.И. Куинджи картина сначала не понравилась. Но, подумав, он сказал: «Впрочем, не огорчайтесь, ведь пути искусства широки, и так можно». Стасов в статье «Пять выставок» разругал картину: «Жаль только, что все к зрителю спиной, и притом почти все опустили головы, словно от меланхолии, и глядят себе под ноги, ни у кого не видать никакой храбрости, мужества или бодрости».
Интересно проанализировал «Поход» М.М. Далькевич в газете «Северный курьер». «К этой картине,– отмечал критик,– никак не подойдешь с выработанными уже «мерками», что особенно раздражает привыкших к ним ценителей». Критик считал особенно положительным стремление художника «передать дух целой исторической эпохи, передать так, что она дает определенное настроение... что не часто встречается в многотомных исторических романах и монографиях».
Действительно, в произведениях Рериха главным образом было не столько то, что он показывал, сколько тот особый мир, то настроение, которое он вызывал своими образами в воображении зрителя. Это было новое понимание задач исторического жанра, которое отчетливо выразилось и в картине «Поход». Рериху удалось передать в ней общее настроение усталости от трудного пути, тревоги и подавленности ратников.
Сам художник был доволен картиной (находилась в частном собрании, в настоящее время ее местонахождение неизвестно).